КРЕПОСТЬ «ВОЕВОДЫ»

   В августе 1964 года в Алтайском крае встало на дислокацию войсковое соединение. Это была гвардейская Львовско-Берлинская орденов Кутузова и Богдана Хмельницкого 2-й степени Алейская ракетная дивизия, входившая в состав Омской армии ракетных войск стратегического назначения Советского Союза.

   Вокруг Алейска развернулось беспрецедентное для края строительство военных объектов. 31 декабря 1966 года первый полк новой дивизии, вооружённый ядерными ракетами, впервые заступил на боевое дежурство. Впоследствии ещё четыре полка поэтапно вступили в строй. Алейский ракетный комплекс стоял на страже Родины более 30 лет.

   В ноябре 2001 года его ликвидировали. 40 лет прошло с первого боевого дежурства и 5 лет с момента разрушения последней точки ракетного комплекса. Двойной повод для того, чтобы вспомнить и ещё раз оценить, как это было…

«Воевода», он же «Сатана»

   Красивым русским словом «Воевода» назвали днепропетровские конструкторы своё техническое чудо. Новая ракета стала самым мощным и «умным» оружием в мире. Межконтинентальная баллистическая ракета с ядерными боеголовками индивидуального наведения была способна наносить сокрушительный удар, невзирая на оборону противника. Максимальная дальность полета - 15 000 км (окружность экватора Земли - 40 000 км).

   По военной классификации ракета получила индекс Р-36. Такое оружие должно было стать надежным фактором сдерживания ядерного удара. За океаном откровенно боялись нового оружия русских. Не случайно в натовской классификации ракета получила имя SS -18 « Satan» (Сатана).

   В середине шестидесятых комплекс Р-36 был принят на вооружение ракетных войск стратегического назначения (РВСН). Новые тяжёлые ракеты встали на боевое дежурство сразу в нескольких регионах Советского Союза: под городами Карталы Челябинской области, Домбаровский Оренбургской области, Ужур Красноярского края, Жангиз-Тобе и Державинск в Казахстане и Алейск. Всего 308 пусковых установок. 30 из них - на Алтае. Они располагались в Алейском, Топчихинском, Усть-Пристанском и Шипуновском районах края. Тридцать красных кружков в центре Алтайского края - так на карте выглядело место дислокации МБР.

   Ракеты запускались из-под земли, стартуя из специального контейнера, размещённого в шахтной пусковой установке. ШПУ представляли собой железобетонные сооружения глубиной более сорока и диаметром около восьми метров. Специалисты говорят, что пусковая шахта для баллистической ракеты, что ангар для самолёта. Более того, ШПУ так защищает ракету, что та, даже после нанесения противником ядерного удара, сохраняла свою способность к действию.

   Специально для управления запуском был построен унифицированный командный пункт повышенной защищенности, который тоже располагался глубоко под землёй. Расстояние от ракетных комплексов до Алейска, где находился штаб дивизии, колебалось от 5 до 90 километров.

   Когда истекали сроки гарантий или появлялись новые модификации Р-36, вооружение полков обновлялось. Так, в последние годы на боевом дежурстве стояли МБР третьего поколения - РС-20Б (двухступенчатая межконтинентальная баллистическая ракета с 10 ядерными боеголовками индивидуального наведения и максимальной дальностью полёта 16000 километров).

В тапочках и только «на Вы»

   Алтайские МБР располагались в густонаселённых районах края. Несмотря на повышенную секретность, местные жители знали, какие ракеты охраняют военные. «Вдруг кто-нибудь по неосторожности или «по пьяни» нажмёт «красную кнопку?» - побаивались селяне. Но безопасность функционирования ракетных комплексов всегда являлась особой заботой военных.

   Николай Кузин более 20 лет отслужил в Алейской дивизии РВСН. Был начальником отделения эксплуатации ракетного вооружения, главным инженером и начальником штаба технической ракетной базы, экологом дивизии. «Это только в американских фильмах супермены-террористы ловко управляются даже с самыми сложными военными системами. У профессиональных военных это вызывает улыбку, - говорит Николай Александрович. - С ядерным оружием нельзя быть «на ты». Только «на Вы». Мы в помещение, где располагались ракеты, в тапочках входили. Всюду чистота чуть ли не стерильная была.

   Надежность ракетных комплексов от несанкционированных действий закладывается уже на стадии производства. Наше дело: выполнить инструкции по обслуживанию объекта и не навредить. Мы получали ракету и знали, из чего она состоит, как ее разместить в шахте, что с ней нужно сделать, чтобы она вовремя стартовала и гарантированно поразила нужный объект. Но запустить ракету без специальной команды не мог даже расчет, который дежурит на пункте управления. Только если получит команду, а вместе с ней коды, шифры, руководство к действию… У нас действовала многоярусная система безопасности и система блокировок, которая не позволяла ни профессионалу, ни тем более дилетанту сделать что-то по собственному усмотрению. У каждого специалиста был допуск только к определённым видам работ».

Ни капли гептила

   В 1993 году Россия и Америка пришли к соглашению о сокращении стратегических наступательных потенциалов. Под договор СНВ-1 попала и Алейская дивизия. Решение о расформировании стало для местных военных громом среди ясного неба. Вместе с уникальными ракетными комплексами под сокращение попали люди, десятки лет отдавшие этому стратегическому объекту. Не только военные, но полторы тысячи вольнонаёмных служащих - жителей Алейска и соседних районов.

   Мнение Николая Кузина разделяют многие его сослуживцы : «Как назвать то, что было сделано? В газетах писали: ликвидация, реформирование, сокращение, уменьшение совместной угрозы… Все, конечно, так. Но для нас, ракетчиков, это было уничтожением. Мы неделями торчали в строящихся шахтах. Не думали о зарплате, о повышении - только о том, как выполнить приказ. Особенно в то время, когда ставили на боевое дежурство полки. Работали без выходных и отгулов. На износ… Тем не менее, я вспоминаю то время, как лучшее время в моей жизни. Это было настоящее мужское дело, нужное стране и всему миру. Но приказ на ликвидацию не обсуждался.

   Нас, военных, обязали в безопасном режиме разрушить то, что мы долгие годы оберегали. Демонтаж боевых стартовых позиций начался в 1999 году. Все работы контролировались на уровне правительства. Сначала от ракет отделили и увезли боеголовки. Потом слили топливо и тоже увезли. Дальше извлекли ракеты из ШПУ. Последний этап: вывод из строя пусковых установок. ШПУ должны были быть взорванными. Много было споров по этому поводу. Верный ли способ выбран для ликвидации шахт? Да, верный. Наиболее безопасный и экономичный.

   Когда в шахте не осталось ничего, кроме металлического стакана (металл, кабели, оборудование - всё нужное увезли в другие регионы, где стоят на боевом дежурстве такие же комплексы), началась подготовка к подрыву. Поначалу со стороны местных жителей было определённое непонимание. Люди боялись воздействия токсичных компонентов ракетного топлива, в частности, гептила. Но я скажу так: работа на объектах была организована таким образом, чтобы ни одна капля жидкости не была пролита на грунт. Это и наша собственная безопасность. Ведь семьи военных и их дети жили рядом. Процесс выполняла большая команда специалистов-ракетчиков. Головных болей никому не надо было. Все проходило под жестким контролем».

Взрывы в мирное время

   После первого подрыва ШПУ по селам прокатилась волна слухов: военные взрывают… ядерные ракеты! Люди стали возмущаться и требовать объяснений. Краевые власти взяли под контроль действия ликвидаторов. Общими усилиями удалось добиться того, что все последующие взрывы проходили под наблюдением не только американских инспекторов, но и краевой комиссии, в которую входили представители органов власти, учёные, журналисты.

   Подрывом шахт занималась компания «Российские промышленные технологии конверсии», которая до этого успешно провела подобные операции в Костромской области и на Валдае. Технология была хорошо отработана. Пустые шахты наполняли грунтом. На уровне 8 метров ниже верхней кромки по периметру укрепляли заряды тротила по три тонны на каждую ШПУ и взрывали.

   «Многотонная крышка шахты отлетала в сторону, как щепка, а огромная верхушка шахтного цилиндра выбрасывалась из-под земли не хуже шарика из игрушечного пистолета, - вспоминает профессор Игорь Суторихин из Института водных и экологических проблем. - Более того, она разрывалась на 2-3 фрагмента, чтобы удобнее было производить последующую ее разделку и транспортировку. Из каждой шахты фактически изымалось без малого, полтысячи тонн высококачественной «корабельной» стали. В земле же оставалась только нижняя часть шахтного цилиндра».

   Владимир Горбачёв в то время был заместителем руководителя Комитета природных ресурсов МПР по Алтайскому краю. «Во время ликвидации военных объектов Алейской дивизии было много обращений от населения, - рассказывает Владимир Николаевич. - Жители жаловались на ухудшение здоровья и во всём обвиняли военных. Часто в газетах упоминалось токсичное вещество - гептил. На него селяне списывали, чуть ли ни все проблемы, которые им удалось пережить в эпоху коренной ломки деревенской жизни в 90-е годы...

Я был непосредственным участником процесса, и могу уверенно сказать: вреда природе и человеку ликвидация не принесла. Это подтверждают учёные, работавшие в экспертной группе. Причём не только алтайские, но и московские, среди них - известный специалист в области токсикологии ракетных топлив, кандидат медицинских наук Института биофизики Раиса Борисовна Горшкова».

Послесловие

   Первая пусковая шахта Алейской дивизии была взорвана 2 ноября 2000 года, последняя - 9 ноября 2001-го. За один год все 30 ШПУ были разрушены. Торопили американские наблюдатели. Штаты даже вызвались профинансировать работы по рекультивации нарушенных земель, лишь бы русские быстрее уничтожили ракетный комплекс.

   Теперь в Алейске на месте ракетной дивизии стоит мотострелковая, переброшенная из Даурии. Большинство офицеров-ракетчиков проходят дальнейшую службу в других воинские частях страны. Практически, все, кто попал под увольнение, обеспечены жилищными сертификатами. И всё же, ностальгия о «Крепости «Воеводы» осталась в душе многих людей.

   Несколько лет назад на заседании Госдумы многие с горечью говорили, что взорванные ракеты в Алейской дивизии далеко не выработали свой ресурс. Чуть позже министр обороны РФ Сергей Иванов сказал: «Сегодня появилась возможность сохранить в составе РВСН, так называемые, ракеты «Сатана» в двух соединениях. Прорабатывается вопрос еще по одной ракетной дивизии».

   Сегодня снятые с алейских объектов тяжелые ракеты успешно используются в космических целях. Бывшие ракетчики сетуют: «Наши объекты могли бы быть надёжной базой хранения МБР, предназначенных для использования в мирных целях». Но исправить уже ничего нельзя.

   …Недалеко от поселка Заветы Ильича, что в пяти километрах западнее Алейска, есть странное поле. Небольшое, соток на 20. Оно, как плешь среди березовых колков, тополевых лесополос и пшеничных клинов. Это бывшая ракетная точка.

   Министерство обороны России не выполнило обещание засыпать площадку чернозёмом, чтобы вернуть поле пахарю. Так и стоит оно, неухоженное, как и 29 других. Правда, поле постепенно оживает: на нем буйствует трава, кое-где видны подрастающие топольки.

   Похоже, что скоро здесь ничто не будет напоминать о прошлом. Лишь бы не поросло быльем в нашей памяти то большое дело, которому посвятили жизнь алейские ракетчики.

   Благодаря им, богатырям из крепости «Воеводы» - офицерам и прапорщикам Алейской дивизии, наше небо осталось мирным. Эти военную свою боевую задачу выполнили.

 
Марина Львова
Информация предоставлена сибирским региональным представительством ФГУ «Редакция «Российской газеты» в г. Барнауле.

Статья взята с сайта nb-info.net

23 МАЯ В АЛТАЙСКОМ КРАЕ ПОДПИСАН ПРОТОКОЛ О РАСФОРМИРОВАНИИ АЛЕЙСКОЙ РАКЕТНОЙ ДИВИЗИИ.

   Как сообщили в пресс-службе администрации Алтайского края, 23 мая глава администрации Александр Суриков и командующий РВСН генерал-полковник Николай Соловцов подписали протокол о расформировании ракетной дивизии, дислоцированной в Алейске.

   Согласно протоколу, создана комиссия, которая займется передачей имущества и объектов недвижимости в собственность края и муниципалитета на основании списка, который будет составлен до 1 июля 2001 года.

   Командование РВСН взяло на себя обязательство в течение 2001 года погасить задолженность войсковой части перед муниципальным предприятием "Алейскводоканал", а также рассмотреть возможность проведения предстоящего отопительного сезона силами своих специалистов. При этом протоколом предусматривается компенсация затрат на проведение отопительного сезона из бюджетов различных уровней.

   Кроме того, до 20 июня от "Росавиакосма" в администрацию края должен поступить график проведения работ по рекультивации объектов на 2001-2002 гг. Рекультивация предполагает несколько этапов, в том числе экологическое обследование, разборку металлоконструкций, разрушение сооружений и, собственно, рекультивацию местности.

 
Виктория Крахмалева

Статья взята с сайта Информационного сервера "Банкфакс"

РАКЕТЫ: А КОГДА ТРАВУ СЕЯТЬ?

   На Алтае продолжается ликвидация ядерных ракет. Девятого сентября алейская дивизия полностью снята с боевого дежурства. Из 30 шахтных пусковых установок осталось ликвидировать восемь. После подрывов остались двадцать две воронки. На сегодняшний день ни одна так и не приведена в порядок, к рекультивации не приступали. Вполне уместен вопрос: почему? И ждет ли Алтай участь регионов, которые вот уже более десятка лет так и живут с циклопическими ямами на местах ликвидированных ракетных установок. Об этом немало шумели "зеленые".

   Владимир Горбачев, заместитель председателя комитета природных ресурсов по Алтайскому краю, отвечает, что проблему поднимали не только "зеленые". Федеральная служба также обязана была этим заниматься. Постоянно говорилось о том, что ликвидация шахтных пусковых установок должна проходить параллельно с рекультивацией. Подорвали установки - привели в порядок этот участок земли. А сейчас картина такая. По графику, который был согласован командованием РВСН и Росавиакосмосом, в сентябре 2002 года уже все воронки должны быть засыпаны, засеяны. График, к великому сожалению, сломан. Землю, где размещены ШПУ первого и второго полка, уже в октябре нынешнего года должны были передать пользователям. Однако, как видим, ничего этого нет.

   Кто тянет резину? После подрыва ШПУ остается не только воронка. Взрыв выворачивает груды металла, громадные железобетонные конструкции. От них необходимо освободить всю округу. Для этого прежде всего нужно разделить металл, разрушить железобетон, чтобы сподручнее убирать. То, что еще сослужит свою службу, например, металл - увозят, а бетонные обломки, строительный мусор отправляются в воронку.

   Николай Кузин, представитель "Роспромтекона" говорит, что режут металл на куски весом до 5 тонн, их вывозом занимается уже другая команда.

   Роспромтеконовцы также ликвидируют фундаменты зданий и сооружений на площадках до глубины полутора метров. Полностью все сделано на трех площадках, на стольких же работы выполнены почти наполовину. За кадром ликвидаторской эпопеи остается, естественно, многое, с чем пришлось столкнуться ликвидаторам. Однако пройдя с документами через многочисленные согласования, проработки, консультации и тому подобное, "Роспромтекон" только закалился и приобрел опыт, который позволяет (по выражению Н.Кузина) профессионально "въехать" в земляные работы. Кроме того, зарекомендовавшую себя только с лучшей стороны фирму экстра-специалистов хотели бы видеть в ряде регионов европейской части России. Пришла наконец пора и там навести порядок. В данном случае здесь совпали интересы Министерства обороны (оно выделяет средства) и "Роспромтекона" (они готовы устранить чужие "грехи").

   - У нас сформированы две бригады, которые могут работать по двум направлениям, - говорит Н.Кузин, руководитель экологической программы "Роспромтекон" по ликвидации ШПУ. - То есть ликвидацию шахтных пусковых установок проводить от и до в комплексе.

   Итак, ликвидаторы заинтересованы в том, чтобы уложиться в сроки. И не они ломают график. Кто же тогда?

   Владимир Горбачев рассказывает следующее:

   - Совместно с Росавиакосмосом американская сторона должна решить, кому поручить проведение земляных работ. Она же определяет, кто будет передавать землю, на которой стояли ШПУ, землепользователям. Хотят сами выявить исполнителей, которые смогут все сделать дешевле, но вот уже год не могут принять решение, хотя краевая администрация, Государственный комитет природных ресурсов по Алтайскому краю желают видеть исполнителем именно "Роспромтекон" (организацию знают с лучшей стороны и в Москве).

   На одном из недавних совещаний у заместителя главы краевой администрации Семена Байкалова был рассмотрен этот вопрос. В Москву отправлены телеграммы. Командующий Ракетными войсками стратегического назначения Министерства обороны России был поставлен в известность главой краевой администрации о решении приостановить дальнейшую ликвидацию ШПУ с 17 сентября. Это жесткое решение обосновано в телеграмме: графиком определены сроки рекультивации. Первый ее этап - разделка металлоконструкций, разрушение зданий и сооружений - начат. А ко второму - захоронение отходов, планировка площадок - не приступали, так как американской стороной не определен подрядчик на эти виды работ. Администрация края неоднократно уведомляла, что условием продолжения подрыва ШПУ является начало проведения земляных рекультивационных работ.

   Итак, работы по ликвидации ракет продолжаются. Одна из пусковых установок, которые предстоит ликвидировать, расположена в Усть-Пристанском районе. Она находится неподалеку от жилого сектора, да еще в береговой зоне. Об этом сообщил эколог Алексей Розинкин. Мы разговаривали в день подрыва первой шахтной пусковой установки (было это 2 ноября 2000 года). Он рассказал, что в восьмидесяти метрах от ракетной точки есть оползень в сто сорок метров. За ним лет десять следят специалисты и ученые. Исследует оползень алтайская гидрогеологическая экспедиция. По словам А.Розинкина, даже вроде подсчитали, что он, если сдвинуть, может потащить за собой порядка восьмисот тысяч кубометров земли. Так вот, за время наблюдения оползень сполз аж на полтора метра. В ноябре прошлого года эколог опасался, а вдруг взрыв спровоцирует движение, и в результате масса земли перекроет "ковш", повлияв на смену русла Оби? Это повлечет непредсказуемые последствия, как считал А.Розинкин. Его мнение было обнародовано (см. "АП", N 268 за 2000г.) . Интересно, как дело обстоит с той самой шахтой у оползня? Знают ли о ней ликвидаторы?

   - Конечно, - отвечает Николай Кузин. - Вопрос с оползневой ситуацией изучается совместно с учеными из Академического института водных и экологических проблем, НИИ горного природопользования, краевой оползневой станции. "Роспромтеконом" был организован выезд представительной комиссии ведущих специалистов в район площадки, которая находится в трехстах метрах от обрыва на левом берегу Оби. В настоящее время готовится заключение экспертов. Они выскажут свое мнение.

   Николай Кузин сообщил также, что материалы есть по этой зоне. Здесь прекращены все работы ликвидаторов. "Об этом оползне много говорят, в том числе шла речь и на сходе граждан. Мы не вправе отмахнуться и занимаемся площадкой N 52 очень серьезно", -говорит Николай Александрович. Проект рекультивации этой площадки представлен на экологическую экспертизу, в ней будет учтено заключение ученых.

   P.S. Как сообщил "Алтайской правде" Владимир Горбачев, сегодня на Алтай для урегулирования всех вопросов, связанных с проведением рекультивационных работ, прибывают высокопоставленные лица Росавиакосмоса и Минобороны.

 
Людмила Извекова

Статья взята с сайта газеты Алтайская правда